Неточные совпадения
Как велено, так сделано:
Ходила с гневом на сердце,
А лишнего не молвила
Словечка никому.
Зимой пришел Филиппушка,
Привез платочек шелковый
Да прокатил на саночках
В Екатеринин день,
И горя словно не было!
Запела, как певала я
В родительском
дому.
Мы были однолеточки,
Не трогай нас — нам весело,
Всегда у нас лады.
То правда, что и мужа-то
Такого, как Филиппушка,
Со свечкой
поискать…
Всякий рылся около своего
дома и чего-то
искал; многие
в самом деле доискивались и крестились.
Пред тем как уезжать из
дома, Вронский вошел к ней. Она хотела притвориться, что
ищет что-нибудь на столе, но, устыдившись притворства, прямо взглянула ему
в лицо холодным взглядом.
Целый день этот Левин, разговаривая с приказчиком и мужиками и
дома разговаривая с женою, с Долли, с детьми ее, с тестем, думал об одном и одном, что занимало его
в это время помимо хозяйственных забот, и во всем
искал отношения к своему вопросу: «что же я такое? и где я? и зачем я здесь?»
В красавиц он уж не влюблялся,
А волочился как-нибудь;
Откажут — мигом утешался;
Изменят — рад был отдохнуть.
Он их
искал без упоенья,
А оставлял без сожаленья,
Чуть помня их любовь и злость.
Так точно равнодушный гость
На вист вечерний приезжает,
Садится; кончилась игра:
Он уезжает со двора,
Спокойно
дома засыпает
И сам не знает поутру,
Куда поедет ввечеру.
Искал,
искал я этот Харламов
дом, — а ведь вышло потом, что он вовсе и не Харламов
дом, а Буха, — как иногда
в звуках-то сбиваешься!
Пятый день из
дома, и там меня
ищут, и службе конец, и вицмундир
в распивочной у Египетского моста лежит, взамен чего и получил сие одеяние… и всему конец!
Я не старалась, бог нас свел.
Смотрите, дружбу всех он
в доме приобрел:
При батюшке три года служит,
Тот часто бе́з толку сердит,
А он безмолвием его обезоружит,
От доброты души простит.
И между прочим,
Веселостей
искать бы мог;
Ничуть: от старичков не ступит за порог;
Мы ре́звимся, хохочем,
Он с ними целый день засядет, рад не рад,
Играет…
Николай Петрович
в то время только что переселился
в новую свою усадьбу и, не желая держать при себе крепостных людей,
искал наемных; хозяйка, с своей стороны, жаловалась на малое число проезжающих
в городе, на тяжелые времена; он предложил ей поступить к нему
в дом в качестве экономки; она согласилась.
Среди этих
домов люди, лошади, полицейские были мельче и незначительнее, чем
в провинции, были тише и покорнее. Что-то рыбье, ныряющее заметил
в них Клим, казалось, что все они судорожно
искали, как бы поскорее вынырнуть из глубокого канала, полного водяной пылью и запахом гниющего дерева. Небольшими группами люди останавливались на секунды под фонарями, показывая друг другу из-под черных шляп и зонтиков желтые пятна своих физиономий.
Вообще, скажет что-нибудь
в этом духе. Он оделся очень парадно, надел новые перчатки и побрил растительность на подбородке. По улице, среди мокрых
домов, метался тревожно осенний ветер, как будто
искал где спрятаться, а над городом он чистил небо, сметая с него грязноватые облака, обнажая удивительно прозрачную синеву.
«Почему же командует этот?» — подумал Самгин, но ответа на вопрос свой не стал
искать. Он чувствовал себя сброшенным и
в плену,
в нежилом
доме.
— Замечательно — как вы не догадались обо мне тогда, во время студенческой драки? Ведь если б я был простой человек, разве мне дали бы сопровождать вас
в полицию? Это — раз. Опять же и то: живет человек на глазах ваших два года, нигде не служит, все будто бы места
ищет, а — на что живет, на какие средства? И ночей
дома не ночует. Простодушные люди вы с супругой. Даже боязно за вас, честное слово! Анфимьевна — та, наверное, вором считает меня…
Его клонило к неге и мечтам; он обращал глаза к небу,
искал своего любимого светила, но оно было на самом зените и только обливало ослепительным блеском известковую стену
дома, за который закатывалось по вечерам
в виду Обломова. «Нет, прежде дело, — строго подумал он, — а потом…»
— Купленный или украденный титул! — возражал он
в пылу. — Это один из тех пройдох, что, по словам Лермонтова, приезжают сюда «на ловлю счастья и чинов», втираются
в большие
дома,
ищут протекции женщин, протираются
в службу и потом делаются гран-сеньорами. Берегитесь, кузина, мой долг оберечь вас! Я вам родственник!
— А! нашему Николаю Андреевичу, любвеобильному и надеждами чреватому, села Колчина и многих иных обладателю! — говорил голос. — Да прильпнет язык твой к гортани, зане ложь изрыгает! И возница и колесница
дома, а стало быть, и хозяйка
в сем месте или окрест обретается. Посмотрим и
поищем, либо пождем, дондеже из весей и пастбищ, и из вертограда
в храмину паки вступит.
Он прошел окраины сада, полагая, что Веру нечего
искать там, где обыкновенно бывают другие, а надо забираться
в глушь, к обрыву, по скату берега, где она любила гулять. Но нигде ее не было, и он пошел уже домой, чтоб спросить кого-нибудь о ней, как вдруг увидел ее сидящую
в саду,
в десяти саженях от
дома.
Три дня прожил лесничий по делам
в городе и
в доме Татьяны Марковны, и три дня Райский прилежно
искал ключа к этому новому характеру, к его положению
в жизни и к его роли
в сердце Веры.
— О, судьба-проказница! — продолжала она. — Когда
ищешь в кошельке гривенника, попадают всё двугривенные, а гривенник после всех придет; ждешь кого-нибудь: приходят, да не те, кого ждешь, а дверь, как на смех, хлопает да хлопает, а кровь у тебя кипит да кипит. Пропадет вещь: весь
дом перероешь, а она у тебя под носом — вот что!
Яков с Кузьмой провели утро
в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они выходили из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил к
дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около
дома, трогал замок у ворот, цел ли он. А Яков все
искал по сторонам глазами, не покажется ли церковный крест вдалеке, чтоб помолиться на него.
В том
доме мы
искали, но не нашли.
Через два дня
в «Полицейских ведомостях» было напечатано объявление, что «благородная девица, говорящая по — французски и по — немецки и проч.,
ищет места гувернантки и что спросить о ней можно у чиновника такого-то,
в Коломне,
в NN улице,
в доме NN».
Будучи принужден остаться ночевать
в чужом
доме, он боялся, чтоб не отвели ему ночлега где-нибудь
в уединенной комнате, куда легко могли забраться воры, он
искал глазами надежного товарища и выбрал, наконец, Дефоржа.
Когда улеглась радость свиданий и миновались пиры, когда главное было пересказано и приходилось продолжать путь, мы увидели, что той беззаботной, светлой жизни, которую мы
искали по воспоминаниям, нет больше
в нашем круге и особенно
в доме Огарева.
Она тотчас заявила себя; на другой день после приезда я пошел с сторожем губернаторской канцелярии
искать квартиру, он меня привел
в большой одноэтажный
дом. Сколько я ему ни толковал, что
ищу дом очень маленький и, еще лучше, часть
дома, он упорно требовал, чтоб я взошел.
А тут два раза
в неделю приходила
в Вятку московская почта; с каким волнением дожидался я возле почтовой конторы, пока разберут письма, с каким трепетом ломал печать и
искал в письме из
дома, нет ли маленькой записочки на тонкой бумаге, писанной удивительно мелким и изящным шрифтом.
Когда все было схоронено, когда даже шум, долею вызванный мною, долею сам накликавшийся, улегся около меня и люди разошлись по
домам, я приподнял голову и посмотрел вокруг: живого, родного не было ничего, кроме детей. Побродивши между посторонних, еще присмотревшись к ним, я перестал
в них
искать своих и отучился — не от людей, а от близости с ними.
— Черт с ним! Попадется, скажи ему, заберу. Чтоб утекал отсюда. Подводите, дьяволы. Пошлют
искать — все одно возьму. Не спрашивают — ваше счастье, ночуйте. Я не за тем. Беги наверх, скажи им, дуракам, чтобы
в окна не сигали, а то с третьего этажа убьются еще! А я наверх, он
дома?
Шесть дней рыщут —
ищут товар по частным
домам, усадьбам, чердакам, покупают целые библиотеки у наследников или разорившихся библиофилов, а «стрелки» скупают повсюду книги и перепродают их букинистам, собиравшимся
в трактирах на Рождественке,
в Большом Кисельном переулке и на Малой Лубянке.
После девяти часов я вышел из
дому и стал прохаживаться. Была поздняя осень. Вода
в прудах отяжелела и потемнела, точно
в ожидании морозов. Ночь была ясная, свежая, прохладный воздух звонок и чуток. Я был весь охвачен своим чувством и своими мыслями. Чувство летело навстречу знакомой маленькой тележке, а мысль
искала доказательств бытия божия и бессмертия души.
На следующий год мне запомнился, впрочем, один случай ее применения: два гимназиста убежали из
дому, направляясь
в девственные степи Америки
искать приключений…
Несколько вечеров подряд она рассказывала историю отца, такую же интересную, как все ее истории: отец был сыном солдата, дослужившегося до офицеров и сосланного
в Сибирь за жестокость с подчиненными ему; там, где-то
в Сибири, и родился мой отец. Жилось ему плохо, уже с малых лет он стал бегать из
дома; однажды дедушка
искал его по лесу с собаками, как зайца; другой раз, поймав, стал так бить, что соседи отняли ребенка и спрятали его.
— Все я знаю, други мои милые, — заговорил Ястребов, хлопая Петра Васильича по плечу. — Бабьи бредни и запуки, а вы и верите… Я еще пораньше про свинью-то слышал, посмеялся — только и всего. Не положил — не
ищи… А у тебя, Петр Васильич, свинья-то золотая
дома будет, ежели с умом… Напрасно ты ввязался
в эту свою конпанию: ничего не выйдет, окромя того, что время убьете да прохарчитесь…
В одно погожее августовское утро по улицам, прилегающим к самому Лефортовскому дворцу, шел наш знакомый доктор Розанов. По медленности, с которою он рассматривал оригинальный фасад старого дворца и читал некоторые надписи на воротах
домов, можно бы подумать, что он гуляет от нечего делать или
ищет квартиры.
Розанов, подойдя к калитке этого
дома,
поискал звонка, но никакого признака звонка не было. Доктор отошел немного
в сторону и посмотрел
в окно верхнего этажа. Сквозь давно не мытые стекла на некоторых окнах видны были какие-то узлы и подушки, а на одном можно было отличить две женские фигуры, сидевшие спиною к улице.
— Ваше превосходительство,
в ком же нам и защиты
искать! — возражала старушка. — Я вон тоже с покойным моим мужем неудовольствия имела (пил он очень и буен
в этом виде был), сколько раз к Ивану Алексеичу обращалась; он его иногда по неделе, по две
в частном
доме держал.
Я пришла и узнала, что дедушка переехал, и пошла
искать его
в новый
дом.
— А! А я писаря моего
искал, Астафьева; на тот
дом указали… да ошибся… Ну, так вот я тебе про дело-то говорил:
в сенате решили… — и т. д., и т. д.
— Теперь опять начнут рыться, виноватого
искать. Хорошо, что твои ночью
дома были, — я этому свидетельница. После полночи мимо шла,
в окно к вам заглянула, все вы за столом сидели…
И громко зевнул. Павел спрашивал ее о здоровье, о
доме… Она ждала каких-то других вопросов,
искала их
в глазах сына и не находила. Он, как всегда, был спокоен, только лицо побледнело да глаза как будто стали больше.
— Мужик спокойнее на ногах стоит! — добавил Рыбин. — Он под собой землю чувствует, хоть и нет ее у него, но он чувствует — земля! А фабричный — вроде птицы: родины нет,
дома нет, сегодня — здесь, завтра — там! Его и баба к месту не привязывает, чуть что — прощай, милая,
в бок тебе вилами! И пошел
искать, где лучше. А мужик вокруг себя хочет сделать лучше, не сходя с места. Вон мать пришла!
Это было вчера. Побежал туда и целый час, от 16 до 17, бродил около
дома, где она живет. Мимо, рядами, нумера.
В такт сыпались тысячи ног, миллионноногий левиафан, колыхаясь, плыл мимо. А я один, выхлестнут бурей на необитаемый остров, и
ищу,
ищу глазами
в серо-голубых волнах.
Постоянно он
дома не сидит, а летает то туда, то сюда, да чего-то
ищет, а Груша одна и
в таком положении…
в тягости.
Как и зачем он тут появился? Еще полчаса перед тем он выбежал, как полоумный, из
дому, бродил несколько времени по улицам, случайно очутился на пожаре и бросился
в огонь не погибающую, кажется, спасать, а
искать там своей смерти: так, видно, много прелести и наслаждения принесло ему брачное ложе.
Потом, сударыня моя,
в суде и хватились этого дела-то:
искали,
искали, я и на дом-то ездил два раза с экзекутором — нет как нет!
Пешеход, отирая пот с лица,
искал тени. Ямская карета, с шестью пассажирами, медленно тащилась за город, едва подымая пыль за собою.
В четыре часа чиновники вышли из должности и тихо побрели по
домам.
— Вознесенская, Богоявленская — все эти глупые названия вам больше моего должны быть известны, так как вы здешний обыватель, и к тому же вы несправедливы: я вам прежде всего заявила про
дом Филиппова, а вы именно подтвердили, что его знаете. Во всяком случае можете
искать на мне завтра
в мировом суде, а теперь прошу вас оставить меня
в покое.
Крыльцо пустого
дома,
в котором квартировал Шатов, было незаперто; но, взобравшись
в сени, Ставрогин очутился
в совершенном мраке и стал
искать рукой лестницу
в мезонин. Вдруг сверху отворилась дверь и показался свет; Шатов сам не вышел, а только свою дверь отворил. Когда Николай Всеволодович стал на пороге его комнаты, то разглядел его
в углу у стола, стоящего
в ожидании.
В доме Бизюкина утро этого дня было очень неблагополучно: акцизница хватилась бывшего на ней вчера вечером дорогого бриллиантового колье и не нашла его. Прислуга была вся на ногах; хозяева тоже. Пропажу
искали и
в беседке, и по всему
дому, и нигде не находили.
Днём ему не позволяли долго сидеть за столом, да и много народу было
в доме, много шума; он писал ночами,
в строгой тишине, внимательно слушавшей его шёпот, когда он
искал нужное слово. Скрип пера стал для него музыкой, она успокаивала изношенное, неверно работавшее сердце, и порою ему было до слёз приятно видеть на бумаге только что написанные, ещё влажные, круглые слова...